Стоило принимать решения. Возможно, не только свои.(с)
Название: Ему повезло
Авторы: Хозяйка Маленького Кафе
Бета: нет
Размер: мини (ок 1400 слов)
Пейринг/Персонажи: М-21, Юрий
Категория: джен
Жанр: Drama
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: смерть фокального персонажа, упоминание пыток и гибели других персонажей за кадром;
Spy-AU! Без возможности вскрываться головы ментально ака читать мысли, магии в том или ином виде и с уровнем технического развития аля тридцатые годы двадцатого века;
Внимание! Ретелинг! В основе текста — кусок сюжетной линии сериала, в свою очередь основанного на реальных событиях. Диалоги приводятся близко к оригиналу.
Угадавшему сериал — плюшка от автора
Краткое содержание: пара слов о буднях разведчиков-нелегалов
Примечание: в том, что вам принесли этот текст прошу винить вашу чертову прекрасную администрацию;
Вычитке и правке текст не подвергался, автор дислексик — вас предупредили.
Словарик к тексту: читать дальше
Ключ — передатчик — аппарат для передачи сообщений, сигналов, изображений и т. п. в радиовещании, в данном случае переносная радиостанция
Сидеть на ключе — сленговое выражение, означает — заниматься отправкой радиограмм
Пианист — в данном случае сленговый синоним радиста
Агенты — лица вовлеченные в деятельность резидентной сети
Резидентура — резидентная сеть — заграничное учреждение органа внешней разведки
Резидент — глава (и часто создатель) резидентной сети, проще говоря — шпион/разведчик
Явка — место встречи агентов, информаторов и пр
“Почтовый ящик” — сленговое название человека (обычно), через которого передается информация и о своей роли чаще всего не осведомленного
Источники — вольные или невольные (платные или бесплатные) осведомители
Размещение: запрещено без разрешения автора
читать дальшеКогда дверь в подвал, где засел М-21 с передатчиком начинают выбивать, он отчетливо понимает что вот это вот сейчас — конец, но все равно пытается сбежать. Его перехватывают всего через полсотни метров, что совершенно неудивительно: часами “сидеть” на “ключе”, когда ориентировка с твоей фотографией разослана по всему участкам и знакома каждой собаке — чистой воды самоубийство. Но приказ есть приказ и надо работать, а других вариантов (как и других “пианистов”) попросту нет.
М-21 готов к допросам и пыткам, он знал на что идет еще поступая в учебку. Знал, чем все закончится еще когда облавы только начинались, а от их группы еще не остались только они трое: М-21, Такео и Тао.
М-21 почти смешно и в то же время отчаянно грустно от того, что его здоровое сердце (сердце волка, как любит — любил — шутить Регис) не позволит ему гордо и пафосно издохнуть под пытками, язвительно отшучиваясь на все вопросы.
М-21 не боится смерти. Ему лишь немного жаль, что дело осталось незавершенным. Но парни еще на свободе и они еще повоюют. Они еще покажут все, что значит RN (так их, кажется, прозвал отправленный по их души спецотряд во главе с детективом?)
— Мы не будем вас пытать, — с четко дозированными удивлением и добродушием в голосе отвечает на незаданный вопрос Юрий, чертова ищейка Союза, подобравшаяся так близко. — В этом нет ни какой необходимости. Мы взломали ваш шифр. А так как ваш шеф об этом не знает…
М-21 молчит. Он знает, что означают слова Юрия — сказанные и нет. Аресты, допросы, провалы агентов, явок и даже “почтовых ящиков”, хоть раз упомянутых в шифровках, потеря всех или почти всех имеющихся у группы источников.
М-21 молчит. Он понимает, что это — фактически провал сети. И что обвинят в этом его. Просто потому что это логично: аресты, провалы и облавы начались вскоре после того, как его взяли.
— Идут аресты, — почти дословно повторяет мысли М-21 Юрий, не переставая улыбаться. — Ваш босс считает вас предателем.
“Врешь, — думает М-21, скаля зубы в улыбке, — врешь. Не возьмешь”.
— Впрочем, все вас таковым считают, — продолжает давить белобрысая сволочь, каждым своим словом вгоняя все глубже в сердце воображаемый нож. — Дни вашей организации сочтены. Но должен вам признаться, что восхищен вами. Старейшины Союза в ужасе: их личные друзья, ближайшие сторонники, ученые, разработчики, сам доктор Кромбелл в конце концов — ваши осведомители были везде. Поразительно. Вы хорошо поработали.
— Ну почему же “поработали”? — ухмыляется М-21. — Работаем.
Он совершенно отчетливо видит, чего от него добивается Юрий своими словами. И столь же отчетливо понимает, что ему это удасться. Пусть не сразу и не вдруг, но он добьется своего потому что читает М-21 как открытую книгу и ему, М-21, нечего противопоставить этой проклятой, почти противоестественной проницательности. По сути, все, что ему, М-21, теперь остается — это молиться о том, чтобы народные умельцы из научного отдела Союза прибыли за блудным лабораторным образцом раньше, чем он сломается. Потому что боли, в отличии от мозголомных развлечений Юрия, он не боится.
— Свободны, — хмыкает Юрий, вызывая охрану для сопровождения М-21 в камеру.
М-21 криво ухмыляется, складывая руки за спиной. Больше всего ему сейчас хочется набить морду очкастому уроду, но он понимает, что ему не дадут сделать ни одного удара и поэтому даже не пытается. Лишнее внимание Юрия ему ни к чему.
А на выходе из кабинета, буквально в дверях он сталкивается с Ик Ханом. Избитым (синяки и кровоподтеки: часть уже начинает подживать, часть наоборот только наливается цветом), измученным и бесконечно усталым. Обреченным.
Ик Хан несколько секунд смотрит на М-21 и молчит, а потом отводит глаза.
Они уже научили его молчать, с болью и ужасом понимает М-21, но еще не раскололи. И не расколют, сколько бы не прикладывали усилий и как бы не усердствовали в пытках: Юну успели вывезти из города, а все остальное Ик Хану не страшно.
Уже не страшно, с горечью думает М-21. Но горше всего для него сейчас — понимание и отсутствие обвинений во взгляде Ик Хана. Даже сейчас. Особенно сейчас. Когда он видит, что в отличии от него на М-21 нет ни царапинки.
М-21 словно наяву слышит яд слов, которые вливает (уже влил и еще только собирается) в уши Ик Хану Юрий. О, он не сомневается в Ик Хане, тот всегда был очень умен. Он только надеется, что Юрий не представляет себе этого и не сможет представить. Иначе Ик Хану придется значительно хуже, чем теперь, как бы не было сложно себе это представить.
И все же, М-21 было бы значительно, значительно проще без понимания и прощения в глазах этого умного юноши, еще почти ребенка, обреченного ими (М-21, в том числе) на мучительную смерть.
В следующий раз М-21 видит Юрия, когда его, вынув из камеры, в которой он коротает время (условия отвратительно, ужасающе комфортны — еще одна мозголомная идея очкастой суки), ожидая умельцев из Союза, запихивают на заднее сиденье легковой машин. Юрий появляется парой минут позднее.
Сидеть неудобно — мешают скованные за спиной руки, но на фоне охватившей М-21 тревоги это совершенно не важно. Он не понимает что происходит. Если бы его переводили куда-то, то машина была бы грузовой, а вместо Юрия компанию ему составляли бы солдаты с оружием.
— Куда едем? — словно бы в шутку спрашивается он, в безнадежной попытке разобраться в происходящем, прояснить ситуацию.
— А куда вы хотите? — в тон ему отзывается Юрий. М-21 видит, что он что-то увлеченно и сосредоточенно обдумывает. Будь это кто-то другой, а не Юрий, М-21 решил бы что это его шанс, но сейчас он уверен, что все его ходы просчитаны и предусмотрены, а потому продолжает болтать.
— А мне без разницы. Шеф тут вы, мое дело маленькое — кататься.
— Мы едем на встречу с резидентом, — огорошивает его Юрий все тем же легкомысленным тоном, от сочетания которого со смыслом слов у М-21 все внутри замирает от ужаса. — Помните, — продолжает Юрий, — я предлагал вам свободу в обмен на встречу с вашим боссом?
— Вот еще, — отмахивается М-21, с деланным весельем, судорожно пытаясь понять шутит сейчас Юрий или же говорит абсолютно серьезно.
— Так вот, это уже не актуально, — говорит Юрий, делая вид или действительно не замечая, реплики М-21. — Он сам предложил мне встречу.
М-21 с деланной же насмешливостью скалится в ответ. Он отчаянно всей душой, всем сердцем надеется, что Тао не сотворил подобной глупости. Что он не мог настолько пренебречь уставом, инструкциями и предписаниями.
— Вы хорошо помните почерк вашего шефа? — спрашивает между тем Юрий, по всей видимости, обратив наконец на него внимание. — Он написал мне письмо с приглашением на встречу. И все ради вас.
Куцая бумажонка скачет перед глазами М-21 (машину трясет и слегка заносит на поворотах), но почерк и манеру выражаться Тао он узнал бы где и когда угодно.
— Руки освободите, — просит М-21 Юрия, лихорадочно пытаясь придумать, что теперь делать. Он готов умереть сам, готов стать предателем в глазах своих друзей и коллег, но он совершенно не хочет, не согласен платить их жизнями за свою.
— Ключ от наручников я отдам резиденту, — хмыкает Юрий, не отвлекаясь от выдачи ЦУ подчиненным.
“Это конец”, — думает М-21, садясь за столик уличного кафе и внимательно оглядывая площадь: вбитые в подкорку рефлексы не дают сбоев и не делают поправок на ситуацию.
— Мы здесь одни, — уверяет Юрий, заметив его действия. — Я слишком уважаю вашего босса для чего-то иного.
“Да ты что!” — мысленно хмыкает М-21, краем глаза наблюдая за снайпером, засевшим на чердаке дома за спиной Юрия. Он бы сказал это вслух, но нельзя. Этот придурок с винтовкой (чья-то самодеятельность или Юрий врет?) его шанс.
Единственный на миллион.
Тот самый шанс, выпадающий разведчику лишь раз в жизни, о котором ходит столько баек и легенд в учебке.
Шанс (нет, не выжить, в их деле это зачастую не важно) вытянуть секунду назад казавшееся совершенно, абсолютно безнадежным дело.
Когда машина Тао появляется из-за угла в начале улицы, М-21, возблагодарив небеса за то, что Юрий слишком сосредоточен на ожидании резидента и совершенно не ждет от него, М-21, подлянки, грубо обругав официантку за якобы холодный кофе, опрокидывает столик и, перемахнув через низенькую ограду, отделяющую кафе от проезжей части, бежит к центру площади.
Он знает, почти видит, словно у него на затылке появилась вторая пара глаз, что за его спиной Юрий вскакивает с земли, выхватывая пистолет. Слышит выстрел в воздух и отчаянный крик “Стоять!”. Буквально кожей ощущает, как замеченный им пятью минутами раньше снайпер нажимает на курок.
Боли он не чувствует, только толчок под левую лопатку, сообщающий, что жить ему осталось считанные мгновения. Но это уже совершенно не важно: машина Тао медленно, но не останавливаясь, скользит мимо, а над ним самим, заслоняя небо, склоняется подбежавший Юрий.
М-21 улыбается непослушными губами. Его долг выполнен: он не только спас резидента от разоблачения, но и раскрыл ему личность главы спецотряда.
М-21 счастлив — его мгновение пришло.
Авторы: Хозяйка Маленького Кафе
Бета: нет
Размер: мини (ок 1400 слов)
Пейринг/Персонажи: М-21, Юрий
Категория: джен
Жанр: Drama
Рейтинг: PG-13
Предупреждения: смерть фокального персонажа, упоминание пыток и гибели других персонажей за кадром;
Spy-AU! Без возможности вскрываться головы ментально ака читать мысли, магии в том или ином виде и с уровнем технического развития аля тридцатые годы двадцатого века;
Внимание! Ретелинг! В основе текста — кусок сюжетной линии сериала, в свою очередь основанного на реальных событиях. Диалоги приводятся близко к оригиналу.
Угадавшему сериал — плюшка от автора
Краткое содержание: пара слов о буднях разведчиков-нелегалов
Примечание: в том, что вам принесли этот текст прошу винить вашу чертову прекрасную администрацию;
Вычитке и правке текст не подвергался, автор дислексик — вас предупредили.
Словарик к тексту: читать дальше
Ключ — передатчик — аппарат для передачи сообщений, сигналов, изображений и т. п. в радиовещании, в данном случае переносная радиостанция
Сидеть на ключе — сленговое выражение, означает — заниматься отправкой радиограмм
Пианист — в данном случае сленговый синоним радиста
Агенты — лица вовлеченные в деятельность резидентной сети
Резидентура — резидентная сеть — заграничное учреждение органа внешней разведки
Резидент — глава (и часто создатель) резидентной сети, проще говоря — шпион/разведчик
Явка — место встречи агентов, информаторов и пр
“Почтовый ящик” — сленговое название человека (обычно), через которого передается информация и о своей роли чаще всего не осведомленного
Источники — вольные или невольные (платные или бесплатные) осведомители
Размещение: запрещено без разрешения автора
У каждого мгновенья свой резон,
Свои колокола, своя отметина,
Мгновенья раздают кому позор,
Кому бесславье, а кому бессмертие.
Свои колокола, своя отметина,
Мгновенья раздают кому позор,
Кому бесславье, а кому бессмертие.
читать дальшеКогда дверь в подвал, где засел М-21 с передатчиком начинают выбивать, он отчетливо понимает что вот это вот сейчас — конец, но все равно пытается сбежать. Его перехватывают всего через полсотни метров, что совершенно неудивительно: часами “сидеть” на “ключе”, когда ориентировка с твоей фотографией разослана по всему участкам и знакома каждой собаке — чистой воды самоубийство. Но приказ есть приказ и надо работать, а других вариантов (как и других “пианистов”) попросту нет.
М-21 готов к допросам и пыткам, он знал на что идет еще поступая в учебку. Знал, чем все закончится еще когда облавы только начинались, а от их группы еще не остались только они трое: М-21, Такео и Тао.
М-21 почти смешно и в то же время отчаянно грустно от того, что его здоровое сердце (сердце волка, как любит — любил — шутить Регис) не позволит ему гордо и пафосно издохнуть под пытками, язвительно отшучиваясь на все вопросы.
М-21 не боится смерти. Ему лишь немного жаль, что дело осталось незавершенным. Но парни еще на свободе и они еще повоюют. Они еще покажут все, что значит RN (так их, кажется, прозвал отправленный по их души спецотряд во главе с детективом?)
— Мы не будем вас пытать, — с четко дозированными удивлением и добродушием в голосе отвечает на незаданный вопрос Юрий, чертова ищейка Союза, подобравшаяся так близко. — В этом нет ни какой необходимости. Мы взломали ваш шифр. А так как ваш шеф об этом не знает…
М-21 молчит. Он знает, что означают слова Юрия — сказанные и нет. Аресты, допросы, провалы агентов, явок и даже “почтовых ящиков”, хоть раз упомянутых в шифровках, потеря всех или почти всех имеющихся у группы источников.
М-21 молчит. Он понимает, что это — фактически провал сети. И что обвинят в этом его. Просто потому что это логично: аресты, провалы и облавы начались вскоре после того, как его взяли.
— Идут аресты, — почти дословно повторяет мысли М-21 Юрий, не переставая улыбаться. — Ваш босс считает вас предателем.
“Врешь, — думает М-21, скаля зубы в улыбке, — врешь. Не возьмешь”.
— Впрочем, все вас таковым считают, — продолжает давить белобрысая сволочь, каждым своим словом вгоняя все глубже в сердце воображаемый нож. — Дни вашей организации сочтены. Но должен вам признаться, что восхищен вами. Старейшины Союза в ужасе: их личные друзья, ближайшие сторонники, ученые, разработчики, сам доктор Кромбелл в конце концов — ваши осведомители были везде. Поразительно. Вы хорошо поработали.
— Ну почему же “поработали”? — ухмыляется М-21. — Работаем.
Он совершенно отчетливо видит, чего от него добивается Юрий своими словами. И столь же отчетливо понимает, что ему это удасться. Пусть не сразу и не вдруг, но он добьется своего потому что читает М-21 как открытую книгу и ему, М-21, нечего противопоставить этой проклятой, почти противоестественной проницательности. По сути, все, что ему, М-21, теперь остается — это молиться о том, чтобы народные умельцы из научного отдела Союза прибыли за блудным лабораторным образцом раньше, чем он сломается. Потому что боли, в отличии от мозголомных развлечений Юрия, он не боится.
— Свободны, — хмыкает Юрий, вызывая охрану для сопровождения М-21 в камеру.
М-21 криво ухмыляется, складывая руки за спиной. Больше всего ему сейчас хочется набить морду очкастому уроду, но он понимает, что ему не дадут сделать ни одного удара и поэтому даже не пытается. Лишнее внимание Юрия ему ни к чему.
А на выходе из кабинета, буквально в дверях он сталкивается с Ик Ханом. Избитым (синяки и кровоподтеки: часть уже начинает подживать, часть наоборот только наливается цветом), измученным и бесконечно усталым. Обреченным.
Ик Хан несколько секунд смотрит на М-21 и молчит, а потом отводит глаза.
Они уже научили его молчать, с болью и ужасом понимает М-21, но еще не раскололи. И не расколют, сколько бы не прикладывали усилий и как бы не усердствовали в пытках: Юну успели вывезти из города, а все остальное Ик Хану не страшно.
Уже не страшно, с горечью думает М-21. Но горше всего для него сейчас — понимание и отсутствие обвинений во взгляде Ик Хана. Даже сейчас. Особенно сейчас. Когда он видит, что в отличии от него на М-21 нет ни царапинки.
М-21 словно наяву слышит яд слов, которые вливает (уже влил и еще только собирается) в уши Ик Хану Юрий. О, он не сомневается в Ик Хане, тот всегда был очень умен. Он только надеется, что Юрий не представляет себе этого и не сможет представить. Иначе Ик Хану придется значительно хуже, чем теперь, как бы не было сложно себе это представить.
И все же, М-21 было бы значительно, значительно проще без понимания и прощения в глазах этого умного юноши, еще почти ребенка, обреченного ими (М-21, в том числе) на мучительную смерть.
В следующий раз М-21 видит Юрия, когда его, вынув из камеры, в которой он коротает время (условия отвратительно, ужасающе комфортны — еще одна мозголомная идея очкастой суки), ожидая умельцев из Союза, запихивают на заднее сиденье легковой машин. Юрий появляется парой минут позднее.
Сидеть неудобно — мешают скованные за спиной руки, но на фоне охватившей М-21 тревоги это совершенно не важно. Он не понимает что происходит. Если бы его переводили куда-то, то машина была бы грузовой, а вместо Юрия компанию ему составляли бы солдаты с оружием.
— Куда едем? — словно бы в шутку спрашивается он, в безнадежной попытке разобраться в происходящем, прояснить ситуацию.
— А куда вы хотите? — в тон ему отзывается Юрий. М-21 видит, что он что-то увлеченно и сосредоточенно обдумывает. Будь это кто-то другой, а не Юрий, М-21 решил бы что это его шанс, но сейчас он уверен, что все его ходы просчитаны и предусмотрены, а потому продолжает болтать.
— А мне без разницы. Шеф тут вы, мое дело маленькое — кататься.
— Мы едем на встречу с резидентом, — огорошивает его Юрий все тем же легкомысленным тоном, от сочетания которого со смыслом слов у М-21 все внутри замирает от ужаса. — Помните, — продолжает Юрий, — я предлагал вам свободу в обмен на встречу с вашим боссом?
— Вот еще, — отмахивается М-21, с деланным весельем, судорожно пытаясь понять шутит сейчас Юрий или же говорит абсолютно серьезно.
— Так вот, это уже не актуально, — говорит Юрий, делая вид или действительно не замечая, реплики М-21. — Он сам предложил мне встречу.
М-21 с деланной же насмешливостью скалится в ответ. Он отчаянно всей душой, всем сердцем надеется, что Тао не сотворил подобной глупости. Что он не мог настолько пренебречь уставом, инструкциями и предписаниями.
— Вы хорошо помните почерк вашего шефа? — спрашивает между тем Юрий, по всей видимости, обратив наконец на него внимание. — Он написал мне письмо с приглашением на встречу. И все ради вас.
Куцая бумажонка скачет перед глазами М-21 (машину трясет и слегка заносит на поворотах), но почерк и манеру выражаться Тао он узнал бы где и когда угодно.
— Руки освободите, — просит М-21 Юрия, лихорадочно пытаясь придумать, что теперь делать. Он готов умереть сам, готов стать предателем в глазах своих друзей и коллег, но он совершенно не хочет, не согласен платить их жизнями за свою.
— Ключ от наручников я отдам резиденту, — хмыкает Юрий, не отвлекаясь от выдачи ЦУ подчиненным.
“Это конец”, — думает М-21, садясь за столик уличного кафе и внимательно оглядывая площадь: вбитые в подкорку рефлексы не дают сбоев и не делают поправок на ситуацию.
— Мы здесь одни, — уверяет Юрий, заметив его действия. — Я слишком уважаю вашего босса для чего-то иного.
“Да ты что!” — мысленно хмыкает М-21, краем глаза наблюдая за снайпером, засевшим на чердаке дома за спиной Юрия. Он бы сказал это вслух, но нельзя. Этот придурок с винтовкой (чья-то самодеятельность или Юрий врет?) его шанс.
Единственный на миллион.
Тот самый шанс, выпадающий разведчику лишь раз в жизни, о котором ходит столько баек и легенд в учебке.
Шанс (нет, не выжить, в их деле это зачастую не важно) вытянуть секунду назад казавшееся совершенно, абсолютно безнадежным дело.
Когда машина Тао появляется из-за угла в начале улицы, М-21, возблагодарив небеса за то, что Юрий слишком сосредоточен на ожидании резидента и совершенно не ждет от него, М-21, подлянки, грубо обругав официантку за якобы холодный кофе, опрокидывает столик и, перемахнув через низенькую ограду, отделяющую кафе от проезжей части, бежит к центру площади.
Он знает, почти видит, словно у него на затылке появилась вторая пара глаз, что за его спиной Юрий вскакивает с земли, выхватывая пистолет. Слышит выстрел в воздух и отчаянный крик “Стоять!”. Буквально кожей ощущает, как замеченный им пятью минутами раньше снайпер нажимает на курок.
Боли он не чувствует, только толчок под левую лопатку, сообщающий, что жить ему осталось считанные мгновения. Но это уже совершенно не важно: машина Тао медленно, но не останавливаясь, скользит мимо, а над ним самим, заслоняя небо, склоняется подбежавший Юрий.
М-21 улыбается непослушными губами. Его долг выполнен: он не только спас резидента от разоблачения, но и раскрыл ему личность главы спецотряда.
М-21 счастлив — его мгновение пришло.
@темы: М-21 (аджосси), Юрий
-
-
09.06.2017 в 14:41Красная Капелла?
-
-
09.06.2017 в 17:57Она самая. Чего хочешь, что тебе написать?
-
-
09.06.2017 в 18:36Ооооооо, я сейчас подумаю! Я ж сейчас придумаю!
-
-
09.06.2017 в 18:47Думай-думай.
Боже, на что я подписалась?